#ФП-политобзор

Турция и Израиль: горячее соперничество или новый «холодный мир»?

Илья Щербаков, аспирант кафедры международных отношений и интеграционных процессов факультета политологии МГУ имени М.В.Ломоносова, практикант ИМЭМО им. Е. М. Примакова РАН

 

Отношения Турции и Израиля в их современном прочтении следует рассматривать через оптику циклического взаимодействия. Новый виток ограниченного соперничества между Анкарой и Тель-Авивом принято рассматривать через оптику арабо-израильского конфликта, хронология развития которого отражается на динамике отношений между двумя странами. Необходимо также вспомнить, что не так давно Турция и Израиль пытались выстроить устойчивый межгосударственный диалог, также прерванный в результате взаимного отзыва послов в 2018 году, причиной чему послужили взаимные обвинения правительств Р.Т. Эрдогана и Б. Нетаньяху после активизации арабо-израильского противоборства: притеснение палестинцев Западного берега реки Иордан со стороны израильтян и поддержка турками движения ХАМАС в Секторе Газа[1].

Современные турецко-израильские противоречия целесообразно рассматривать в двух направлениях: военно-политическом и торгово-экономическом. После нападения ХАМАС 7 октября 2023 года и последующих военных действий израильской стороны на территории Сектора Газа позитивный фон сближения позиций Турецкой Республики и Республики Израиль конца 2010-х годов трансформировался в классическое противоборство по принципу игры с ненулевой суммой. И хотя открытой военной конфронтации между Турцией и Израилем сегодня не наблюдается, тем не менее в публичном пространстве словесная дуэль между турецкими и израильскими политиками во главе со своими лидерами Р. Т. Эрдоганом^[2] и Б. Нетаньяху[3] соответственно задаёт тон охлаждению отношений между странами, которое отражается также на экспертных мнениях по данной теме отдельных структур двух стран[4]. Одним из пространств военно-политического противостояния является Сирия. Баасисткий режим семьи Асадов до момента смещения с политического руководства страной рассматривался израильской стороной как симпатизирующий, отношения с которым необходимо поддерживать с целью сохранения своеобразного «буфера» по отношению к Турции. После прихода к власти сирийской оппозиции во главе Ахмедом Аль-Шараа, чьи связи с Турцией не являются ни для кого секретом, концепция сирийского буфера перестала быть актуальной для Израиля и, как следствие, позволила перейти последним к наступательным действиям военного характера на северо-востоке Сирии[5]. Думается, что начало выстраивания конструктивного диалога (составление «дорожной карты») между Турцией и Израилем, которое состоялось в Азербайджане 10 апреля сего года, по факту является «нулевым шагом» на пути к полноценному исключению конфликтной составляющей в отношениях двух стран. И потому итоги азербайджанского саммита пока переоценивать не стоит[6].

Торгово-экономическое направление противостояния Израиля и Турции на современном этапе тесным образом переплетается с военно-политическим направлением. Возвращаясь к сюжету, связанному со сменой политического режима в Сирии, приход ко власти в Дамаске лояльных Турции политических сил способствовали возвращению в турецкий дискурс обсуждения темы строительства турецко-катарского проекта газопровода из Катара в Европу по территории Сирии и Турции с перспективой возможного подключения к нему Саудовской Аравии. Проект данного газопровода позволит не столько диверсифицировать импорт газа европейскими государствами, сколько экономически усилить те страны, которые пережили смену политической власти (Сирия), а также утвердить стремление Турции создать на своей базе мировой транспортно-энергетический хаб[7]. Немаловажное место занимает проблематика возвращения Турции в американскую программу Joint Strike Fighter, в рамках которой осуществляется продажа многоцелевого истребителя F-35 Lightning II[8]. Одним из препятствий включения в программу турецкой стороны является общая установка правящих кругов США на поддержку военно-политического превосходства Израиля над другими силами в регионе. И, конечно, это обстоятельство не способствует популярности идеи сближения позиций во внешнеполитическом дискурсе двух стран.

Таким образом, сегодня отношения Турции и Израиля следует характеризовать в терминах нового «холодного мира», в рамках которого, с одной стороны, де-юре отсутствует настрой политических элит двух стран на переход к открытой конфронтации (с возможностью военного столкновения) в силу наличия высоких рисков непрогнозируемого развития подобной конфронтации. С другой стороны, сохранение нерешённых вопросов — сирийская проблема, арабо-израильский конфликт, политические и торговые противоречия в треугольнике отношений «США-Турция-Израиль» – де-факто не дают возможности Турции и Израилю перейти к фазе сближения своих взглядов по ключевым региональным темам, поддержание равновесия в которых является залогом сохранения мира на важном участке Большого Ближнего Востока.

[1]https://www.reuters.com/world/middle-east/turkey-israel-want-improve-ties-after-presidents-call-turkish-ruling-party-2021-07-14/

[2]https://rg.ru/2024/05/12/erdogan-obvinil-netaniahu-v-genocidnyh-metodah-v-sektore-gaza.html?utm_referrer=https%3A%2F%2Fyandex.ru%2F

[3]https://rg.ru/2024/05/12/erdogan-obvinil-netaniahu-v-genocidnyh-metodah-v-sektore-gaza.html?utm_referrer=https%3A%2F%2Fyandex.ru%2F

[4] https://www.jpost.com/israel-news/article-836362

[5] https://eadaily.com/ru/news/2024/12/18/hermon-vsedozvolennosti-ili-glaza-v-sirii-izrail-otkusil-goru

[6] https://az.sputniknews.ru/20250410/dialog-v-baku-turtsiya-i-izrail-obsudili-siriyu-i-puti-k-deeskalatsii-470976332.html

[7] https://www.turkiyetoday.com/business/qatar-syria-turkiye-gas-pipeline-project-is-it-possible-after-assads-fall-90981/

[8] https://eadaily.com/ru/news/2025/04/15/sovmestit-nesovmestimoe-f-35-i-s-400-izrail-prosit-trampa-ne-vozvrashchat-turciyu